«А почему бы и нет», — подумал он и стал волшебником.
Что бы вы чувствовали, если бы в один прекрасный момент получили возможность повелевать мистическими силами, неподвластными никакому рациональному объяснению? Что бы поменяли в первую очередь? Что создали бы, а что наоборот заставили исчезнуть из мира?
— Так. Крыша, остановись, ты мне ещё нужна, — эти слова вырвались из моих уст сами по себе, когда в очередное будничное утро передо мной предстала картина кота, с недовольным видом летающего по комнате и явно просящего жрать. Нет, я всегда знал, что эта пушистая скотина максимально невозмутима в любой ситуации, но чтобы висеть под потолком и смотреть на меня привычным голодным взглядом, будто ничего необычного и не происходило?
Сплю, что ли? С силой нажимаю ладонями на глаза и жмурюсь. Теперь ещё и звёздочки пляшут. На мгновение успел подумать, что всё вернулось на круги своя, но нет — усатый просто перебрался в другой угол комнаты. Эх. Ну, допустим, не в дурку же теперь сдаваться.
— Как мне тебя кормить-то? Спускайся давай, ковёр-самолёт. — Шутка или нет, а он реально пошёл на снижение и мягко ткнулся лапами в ковёр. — Может, раз мы пришли к такому взаимопониманию, и покормишь себя сам?
Коты умеют пожимать плечами? Если умеют, то мой только что это сделал, после чего вальяжно прошествовал на кухню. Через несколько секунд послышался звук корма, насыпаемого в жестяную миску. Однако. Откидываюсь головой обратно на подушку. Нет, ну, а если так подумать, почему бы не воспользоваться подобным глюком и не развлечься хорошенько?
— Эй, Челентано! — Знаю, что у меня довольно плохо с выдумыванием кличек для домашних животных. — А ты мне ничего сказать не хочешь?
— А что-о-о тебе сказать? — Привычный для всех, кто смотрел «Простоквашино», ленивый кошачий голос донёсся с кухни.
— Ну, например, почему ты внезапно решил прикинуться дирижаблем с утра пораньше?
— Дура-а-ак ты, хозяин. Са-а-ам ночью какую-то ерунду про космических котов болтает, а сейчас ему, видишь, дирижа-а-абль!
Так это я сделал, что ли? Неплохо. Интересно, эти чудеса котом и ограничиваются, или можно что покучерявее придумать?
— Слышь, мохнатый, а кофе в золотой кружке слабо сочинить?
— Са-а-ам и сочиняй, — его кошачье Величество уже кончило трапезничать и устраивалось поудобнее на моих тапках, стоящих в углу комнаты.
— Эээ… хочу кофе в золотой кружке… пожалуйста? — Несколько секунд ожидания, и сквозь аромат старых носков, лежащих под столом, начинает пробиваться аромат свежесваренного кофе. Слегка поворачиваю голову — ну точно! На прикроватной тумбочке источает ароматы золотая кружка на толстой ножке.
— А если без молока? Американо люблю, — стоило это произнести, как кружка изменила свою форму на самую обычную — цилиндрическую — и запах в комнате сменился с мягкого молочного аромата на резкий и куда более привычный.
«Всё чудесатее и чудесатее», — пронеслись в голове слова из знаменитого произведения Льюиса Кэрролла. А вкусно, блин, сам я так никогда бы не сварил. Или это сказывается прелесть употребления этого напитка из высокопробного золота?
— Не могу себе отказать в удовольствии под такой напиток съесть французский круассан и прочитать свежую газету! — Заказ тут же оказывается на тумбочке. Разворачиваю свежий выпуск «Нью-Йорк Таймс» — и почему именно это издание? — и меня постигает лёгкое разочарование. Я совсем забыл, что вчера случайно расколотил свои единственные очки, теперь смиренно лежащие в рюкзаке и ожидающие моего похода в оптику, который как раз сегодня и планировался. А что, если…
Вот дурья башка! И зачем это мне чинить очки?
— А можно мне зрение стопроцентное? И вообще здоровье, как у буйвола в Азии? — Произнося эти слова, я почему-то смотрел в потолок.
Секунда… две… три… пять… вроде, ничего особо не меняется. Хотя, нет, стало явно легче дышать. Постепенно выравнивается тон кожи, ко всему прочему обычно покрытой мелкими крапинками аллергической сыпи, которые тоже на глазах исчезают… пока я пытался в деталях разглядеть это действо, внезапно понял, что могу рассмотреть каждый волосок на своей руке и чуть ли не увидеть каждую пору. Офигеть!
Так. Но теперь возникает ещё одна проблема.
— А теперь мне нужен военный билет, потому что без всех этих болячек меня точно этой осенью загребут, — на колени падает небольшая красная книжица. — Очень смешно! А можно всё-таки на моё имя? — Негодую я, взглянув на написанное в документе. — То-то же!
Закончив свою трапезу, встаю наконец с кровати, аккуратно мою своё драгоценное приобретение — золотую кружку — и, подумав, изрекаю:
— Хочу горячий душ! — После завтрака я привык мыть своё бренное тело, но на прошлой неделе как раз отключили горячую воду. Спасибо, ЖЭК! Я твой фанат. Как выяснилось, никакой проблемы в том, чтобы обойти это маленькое ограничение, нет. Более того, даже получилось заставить счётчик крутиться вдвое медленнее.
Какие же охренительные открываются перспективы! Это ж можно сделать практически всё: от безбедной жизни для себя любимого до идеального мира для всех остальных!
— Хочу мира во всём мире! Чтобы всем и всегда было доступно то, в чём они нуждаются!
Подождав с минутку, никаких глобальных изменений я не ощутил. Впрочем, может, и не должен? Открываю ноутбук и захожу на любимый новостной сайт.
Первая же новость гласит: «Дохрена хочешь».
— Интересно девки пляшут, если снизу посмотреть… — на этих словах кот в комнате, кажется, заржал. Ну да, он-то всегда снизу смотрит. От этой мысли стало немного неловко.
На остальные панели, рассказывающие о каких-то очередных достижениях современных самураев, внимания обращать не хочется.
Итак, есть резюме: я не могу влиять на что-то глобально, но могу создавать небольшие материальные предметы, видимо, без ограничений по ценности. Взгляд упал на кружку, стоящую на решётке сушилки. И что я в таком случае могу сделать? Если бы…
Ход мыслей прерывает трель перфоратора. Да чтоб тебя! Ну уж теперь-то я могу тебе устроить!
— Хочу уметь ходить сквозь твёрдые предметы, — интересно, прокатит фокус с нарушением законов физики? Я же совсем чуть-чуть!
Аккуратным шагом подходим к стене, по другую сторону которой предположительно совершается злодеяние. Шаг… и я оказываюсь уже не в своей квартире. Что куда более любопытно — со сверлом во лбу и перед мгновенно переменившимся в лице и, кажется, поседевшим соседом.
— ТВОЮ МАТЬ! ТВОЮ МАТЬ! КАКОГО ХРЕНА!
— Да, мужик, понимаю твоё негодование, я бы и сам неслабо удивился. Не сверли, а? — Невысокий мужичок в семейных трусах и «алкашке» пооткрывал немного рот, от чего его усы очень забавно зашевелились, закатил глаза и грохнулся в обморок.
— Вот и славненько, — я натянул доброжелательную улыбку. — Пусть с тобой всё будет в порядке, — решил я добавить, возвращаясь обратно домой тем же путём.
Чем бы теперь заняться? Давно уже опоздал на работу, но ведь я либо сплю, либо глючу, либо реально овладел колдунством. Ни в том, ни в другом, ни в третьем случае на работу мне идти не обязательно.
Хорошей фантазией я никогда особо не обладал, поэтому осмотр комнаты на предмет чего-нибудь интересного, с чем можно было бы поразвлечься, занял довольно приличное количество времени. Когда я уже потянулся к игрушечному деревянному вертолёту, чтобы заставить его пугать голубей на ветках, раздался звонок в дверь.
— Доигра-а-ался, — потянулся кот, всё так же лежащий на моих тапках.
Ничего не боясь, иду открывать, ведь что мне, в конце концов, сейчас могут сделать? Распахиваю дверь, собираясь поприветствовать своих гостей, но не успеваю открыть рот, как в правый бок утыкается шокер.
Чёрт. Падать вот так навзничь очень неприятно.